Наша Земля не всегда была такой. А населенность суши так и подавно. Вернее, этой самой населенности вообще не существовало. Энное количество миллионов лет назад тут было тихо, и ничто, никакой крик или гогот не нарушал эту тишину. Да и кому было шуметь, если все сидели в воде: там тебе не зубов, не клыков (вот попробуй пошуметь в воде – не очень-то получится). Вода всегда являлась источником всего живого, а тогда была еще и домом родным.

Как известно, любопытство не порок. Вот и повылезали предки современных пауков и скорпионов на сушу. Интересно же! И нет бы обратно залезть туда, где уже уютно и обжито, так нет, стали тут обживаться: пыль, камни, пески их не остановили. Пришлось медленно-медленно привыкать, а что поделаешь?

А на берегах уже гнили водоросли – само море выкидывало жизнь на сушу. Волны лишь изредка, шипя и ругаясь, подползали к ним, лизали своими солеными языками и отползали обратно. Ш-ш-ш-ш-ш. Домой. Водоросли гнили и воняли йодом и болотом.

Эти немного влажные отбросы морского мира и послужили тем мостом, что сыграл решающую роль в развитии эволюции. По ним восьминогие конкидасторы покинули свой прежний дом, чтобы навсегда остаться на твердой земле.

И вот вышли они на сушу… а еды нет! Совсем нет. Эволюция, уставшей дамой смотревшая на все это, еще не успела придумать мух, комаров и остальных летающих насекомых. Она вообще не торопилась – зачем ей? Пусть все идет своим чередом. Она, конечно, помогла. Это же дело тяжелое и кропотливое – вид менять, а тем более – создавать. Но думаю, мухам тоже досталось. Попробуй несколько тысячелетий побегать от пауков, которые за это время изголодались совсем и теперь караулят под каждым кустом. Вот и научились летать. Жить-то хочется. Но тоже не сразу.

А у пауков своя фишка – пришлось научиться плести сети. И эта гонка эволюционных изменений не прекратится никогда.

В морях остались только триглобиты – первобытные раки, прародители огромных мокриц. Их еще сейчас много во всяких музеях, самых разных форм и размеров. От них и произошли, видимо пауки и на них похожие. А все они – от гипотетического вольвокса. Джон Апдайка утверждал, что именно он изобрел смерть.

Длинна или нет эволюционная цепь, но и она заканчивается. А значит, паукообразные тоже смертны, но живут необычно. И тот, кто способен это заметить, забывает о смерти. Может, стоит всего лишь научиться хорошо приглядываться и замечать?

В данном разделе: